Только ты и я - Страница 5

Руди вспомнил вдруг деловитое хорошенькое личико шифровальщицы Розы Джекман. Он несколько раз подвозил ее до штаба. Однажды она заявила, что давно положила на него глаз, и предложила по скорому заняться любовью в автомобиле, уверенная, что Руди будет вне себя от восторга. Их сближение было стремительным и исступленным. Этот инцидент надолго оставил в нем чувство неловкости и досады на себя самого.

– Почему феи? – спросил он.

– А вот сейчас увидишь. Ты только не слишком заметно удивляйся, – предупредила она загадочно.

Консьержа в подъезде не было. Мишель позвонила в зеленую дверь на первом этаже, и из-за нее тотчас откликнулся глухой и надтреснутый голос: «Иду!».

Послышалось шарканье ног, постукивание палки, и им открыла крохотная, очень старая женщина с разлетающимися седыми волосами, в зеленом пончо, да еще и закутанная в вязаный зеленый шарф.

– Милая моя! Такая радость тебя видеть!

Мишель чмокнула старушку в морщинистую щеку и сразу бросилась мимо нее к батарее и приложила руку.

– У вас опять холодно, Лора! Неужели снова отключили? Нет, греют, но слабо. Но ведь мы все оплатили на прошлой неделе! Опять пойду с ними скандалить!

– Прости меня, деточка, – сказала старушка, голос ее звучал глухо, словно из бочки, – но я на твои деньги купила корм для птиц. А потом… я не люблю, когда в квартире жарко.

– Ах, Лора! – укоризненно воскликнула Мишель. – До жары тут очень далеко.

– Они привыкли прилетать ко мне на окно и смотрят так удивленно, когда кормушка пустая, – продолжала старушка. – Сейчас я тебе покажу. – Она зачерпнула из пакета пригоршню какого-то семени и с неожиданной живостью подняла раму и высунулась чуть не по пояс наружу.

Руди даже дернулся, чтобы подхватить ее, – ему показалось, что старушка сейчас вывалится. Под окном у нее были прикреплены какие-то полочки и жердочки. Она звякнула в колокольчик, и тут же две птицы слетели вниз, сели на жердочку и стали клевать из кормушки.

Старушка торжествующе обернулась к ним. Она сама очень напоминала какую-то зеленую птичку. Ее взгляд остановился на Руди.

– Это мой друг, его зовут Руди. А это миссис Фейн, – представила Мишель.

– Зовите меня просто Лора, – церемонно произнесла старушка. Глаза у нее оказались очень светлыми и слезящимися, с нависшими веками, но взгляд был цепким и внимательным. – А он совсем не похож на Винса… Он тебе больше подходит, милая!

– Посмотрите, Лора, что я принесла. Надеюсь, вам понравится, – торопливо проговорила Мишель.

Но имя «Винс» успело проникнуть в сознание Руди и оставить в нем не очень приятный осадок.

Мишель первая прошла из кухни в комнату – судя по всему, единственную в квартире, и, вытащив из внутреннего кармана куртки пакетик, принялась выкладывать из него на стол какие-то лоскутки под восторженные восклицания Лоры. А Руди между тем с интересом огляделся. Комната была абсолютно зеленой: зеленые стены, шторы, накидки на кресло и диван, и даже дощатый пол был выкрашен зеленой краской. И повсюду – на креслах, диване, полках, пришпиленные к портьерам – сидели и висели множество лоскутных куколок. Их было много, и все разные: в шелковых, бархатных, газовых платьях, с волосами из золотой пряжи, и у каждой – Руди присмотрелся – на спине были крохотные прозрачные крылышки. И у каждой куклы было собственное выражение лица: веселое, грустное, лукавое, капризное, добродушное…

– Какая прелесть! – восклицала Лора, пока Руди рассматривал кукол. – Шифон. Гипюр! Парча! Где ты достала такие чудные ткани? Мне уже не терпится начать новую работу…

– Конечно же в театре – обрезков от всяких тканей там полным-полно. Я еще в следующий раз принесу золотой пряжи – из нее сделана борода у Просперо, я отщипну немного, будет совсем незаметно, – пообещала Мишель.

Лора с упоением принялась перебирать лоскутки. А Мишель, подмигнув Руди, стремительно пробежала на кухню и, сунув в рот лежавшую в вазочке конфету, принялась перемывать громоздившиеся в раковине кастрюльки. Она воскликнула:

– Руди! Всех этих кукол миссис Фейн сделала сама!

Она явно хотела, чтобы он выразил свое восхищение.

– У вас необыкновенное жилище, Лора, и куклы необыкновенные, просто попадаешь в сказку, – сказал Рудольф, впрочем, вполне искренне. Бабушка немного впала в детство и играет в куклы, но эта разновидность старческого слабоумия, наверное, самая приятная из всех.

– Спасибо, ты добрый мальчик. А в фей ты веришь? – спросила старушка внезапно.

– Э… как вам сказать… – Руди вспомнил, как отец читал ему «Питера Пэна». Когда-то он верил в фей, но эта вера едва ли перешагнула порог его семилетия. Впрочем, он вспомнил несколько случаев в Ираке, когда кому только ни молился… и феям, и ангелам, и Создателю… – В какой-то степени – да.

– В наше время, когда человек так бездушно губит природу, некоторые феи воплощаются в тела людей и живут среди нас, чтобы помешать этому, – сказала старушка. – Вот Мишель – одна из таких фей. Вот эти кружева я оставлю для Титании! Мишель покровительствует сама королева фей Титания, – пояснила она Рудольфу.

Бред, чистый бред – но такой приятный, домашний…

Руди перевел взгляд на Мишель, которая, закончив мыть посуду, стремительно носилась по крошечной кухне как маленький вихрь и терла шваброй линолеум. Она заговорщицки улыбнулась Руди. Ему стало неловко, что он стоит тут, как столб.

Он только хотел спросить старушку, не течет ли у нее кран в ванной, как Мишель сказала:

– Руди сразу понял, что я фея, потому и удостоился знакомства с вами! Лора, что принести в следующий раз?