Только ты и я - Страница 42

– Да? Тебе надо идти? Я понимаю. Но мне очень жаль, что ты его не дождешься. Знаешь, – вздохнула она выразительно, – иногда он меня очень ревнует. Ну – южная кровь, ты понимаешь. Если бы вы увиделись, Марко скорее бы понял, что вы не соперники. Хотя, конечно, он мне верит, – поспешно добавила она. – Я имела в виду – он успокоился бы в душе. Ну хорошо, передавай от меня привет Мишель. А я буду дожидаться Марко – сколько он еще просидит в своей пробке?

Руди поднялся, и Белла тоже встала, протянула руку. Но Рудольф, чуть помедлив, прикоснулся губами к ее прохладной щеке – какое-то побуждение заставило его сделать это, скорее всего желание проверить себя – и прислушался к своим чувствам. Они искренне был рад за Беллу. Он желал ей счастья. Но едва он выйдет сейчас из кафе, как и думать забудет о ней – все его мысли были устремлены к Мишель.

– До свидания, Белла.

– До свидания. Всего тебе наилучшего.

Он готов был уже идти, но вдруг она резко втянула в себя воздух и прижала ладонь к животу. Лицо в одно мгновение посерело, она закусила губу.

– Белла, что с тобой? – Он испуганно подхватил ее за локоть, потому что ему показалось, что она готова упасть.

– Не знаю… больно…

Она опустилась на стул и, застонав, пригнула голову к коленям. Сидевшие за соседними столиками люди с любопытством оглядывались на них.

– Белла, тебе плохо? Скажи, что делать! – Рудольф присел рядом с ней на корточки, пытаясь заглянуть в лицо. Оно было перекошено от боли.

– Руди… у меня, кажется… Мне надо в больницу. Я… беременна. На третьем месяце. Не знаю, но мне вдруг… ужасно стало больно…

– Что случилось? – подошла к ним официантка.

– Вызовите «скорую»! – велел ей Рудольф. – Вы же видите, что ей плохо!

Девушка исчезла в глубине кафе, а Рудольф сжал руку Беллы.

– Все будет хорошо. Не бойся. Сейчас приедет врач, тебя отвезут в больницу и все сделают, как надо… – заговорил он как можно увереннее, хотя смертельная бледность, разливавшаяся по лицу Беллы, не на шутку напугала его.

– Руди… я наблюдалась в клинике Святого Готвальда, это на Бромптон-стрит. Это акушерская клиника… там моя подруга стажируется. Мне надо туда, Руди… – Она умоляюще посмотрела на него и сильно сжала его руку, так что ему стало больно.

Он колебался только одно мгновение.

– Не волнуйся, Белла, я отвезу тебя. Ну-ка, дай я возьму тебя на руки…

Он подхватил ее на руки и понес к выходу.

– Моя сумка, документы, – простонала Белла.

Какие-то женщина и мужчина, сидевшие рядом, взяли плащ Беллы и сумку и пошли было следом за Руди к выходу. Но тут он вспомнил, что оставил «форд» на стоянке, это было в пяти минутах ходьбы от кафе.

– Побудьте с ней! – крикнул он женщине, осторожно опустил Беллу на стул и, проговорив: – Я сейчас подгоню машину, – выбежал из кафе.

Спустя несколько минут он остановил «форд» у кафе и вбежал внутрь. Белла, скорчившись на стуле, громко стонала, японская туристка обмахивала ее газетой, другая промокала платком лоб. Руди снова поднял как можно осторожнее Беллу на руки и вышел из кафе. С помощью супружеской пары, вынесшей вещи Беллы, он устроил ее на заднем сиденье и, захлопнув дверцу, стремительно погнал машину к Бромптон-стрит, моля Бога, чтобы не попасть в пробку.

Громкой трелью заливался в сумке телефон Беллы.

– Это Марко, – проговорила она. – Наверное, он подъехал к кафе…

– Хочешь, я потом позвоню ему по твоему мобильнику, скажу, где ты находишься, – сказал он. – Ты, главное, только не бойся, думай о хорошем. – А сам чувствовал, как его лоб покрывается холодным потом. Господи, архангелы, ангелы и феи, только бы все обошлось и мне успеть вовремя довезти ее, думал он.

– Нет, я сама ему позвоню. Я когда сказала Марко про ребенка… он так обрадовался… – простонала Белла.

– Как фамилия твоей подруги?

– Моррисон. Лайза Моррисон.

Рудольф въехал во двор больницы и с Беллой на руках почти вбежал в приемное отделение. К нему недовольно направился дежурный, но Руди крикнул:

– Это ваша пациентка, на третьем месяце беременности. Скорее, у нее сильные боли в животе.

– Как ее фамилия? – спросил дежурный, не проявляя особого волнения.

– Николсон.

– Пусть спустится Лайза Моррисон, из второго отделения, – выдавила Белла.

Дежурный принялся звонить по телефону. Скоро откуда-то привезли каталку, Беллу уложили на нее, и санитар покатил ее по коридору. Руди шел рядом. Навстречу уже спешила высокая рыжеволосая женщина в халате.

– Белла! Что я тебе говорила! Надо было лечь еще на прошлой неделе… – захлопотала она над подругой. – Не бойся, все будет в порядке. – Но лицо у нее было крайне встревоженное. Она быстро отдала какие-то распоряжения подошедшей медсестре.

Белле, видимо, стало немного полегче, она приподнялась на локте и обернулась на Руди.

– Дай мне телефон, я сама позвоню Марко, не то он с ума сойдет, если услышит твой голос, – проговорила Белла, обращаясь к Руди.

Он сунул ей в руки мобильник, и ее увезли в какую-то дверь. Она думает о своем Марко, даже испытывая сильную боль! Он некоторое время растерянно стоял в коридоре, чувствуя, как дрожат руки. Вот так история. Бедняжка! Каково быть женщиной! Его вдруг пронзила мысль, что все это вполне может случиться и с Мишель. Беременность, осложнения, роды… Ну нет, не надо им никакого ребенка, если это сопряжено с риском для жизни и здоровья матери. Если Мишель придется так страдать, он решительно, категорически против детей.

Он чувствовал, что не может уйти, не узнав, как дела у Беллы. Нервно походив по коридору, он поднялся на лифте в гинекологическое отделение, куда, как ему сказали, увезли Беллу, и спросил дежурившую на этаже медсестру, куда положили новую пациентку.